Змей волошинских мест
В январе 1936 года в Черном море у крымского побережья в сеть рыболовов влетело живое существо с конской головой. Напуганные до смерти люд тут же задрали снасти и выпустили его на волю, а сами вернулись на дрожал.
А вот рассказ знаменитого беллетриста Всеволода Иванова о том, что приключилось с ним в Коктебеле. «Дельфины стайкой передвигались по бухте влево. Надлежит быть, туда передвигалась кефаль. Я перебросил бельма вправо и будто один посередине бухты, метрах в 50 от берега, заприметил большенный, 10-12 м в окружности, камень, обросший бурыми водорослями.
Покуривая трубку, я взялся следить за калачиком водорослей. Течение, по-видимому, обострялось. Водоросли взялись терять кругловатую конфигурацию. Клубок удлинялся. В половине его показались разрывы. А затем...
Затем я тяни задрожал, поднялся на ноги и засел, словно дрожа, что смогу напугать «это», если буду стоять на ногах.
Я посмотрел на часы. Было 12.15. Стояла почитай абсолютная безмолвие. Всего позади меня, в долине Гяур Бах, чирикали галки. Моя трубка усиленно чадила. «Клубок» развертывался. Раскатался. Вытянулся. Я все еще находил и не находил «это» водорослями, до тех нор, доколе «оно» не двинулось против течения. Это существо волнообразными движениями плыло к тому месту, где были дельфины, то жрать с изнаночной сторонки бухты. По-прежнему было негромко. Натурально, что мне опамятовалось залпом же в голову: не галлюцинация ли?Я вновь посмотрел на часы: было 12.18.
Реальности виданного мной мешало дистанция, глянец солнца на воде, однако вода была сквозистая, и оттого я важнее видал тела дельфинов, какие были вдвое отдаленнее от меня, чем чудовище.
Оно было большуще, больно большуще, метров 25-30, а толщиной со столешницу письменного стола, если ее завернуть боком. Оно было под водой на полметра-метр и, мне будто, было плоское. Исподняя доля его была, по видаемому, белокипенная, как позволяла осмыслить это глубина воды, а верхняя - темно-коричневая, что и позволило мне встретить его за водоросль. Наше воспитание, не приучившее нас к появлению чудес, тотчас же взялось мешать мне. Я взялся с мысли: не галлюцинация ли это?
Нащупал горячую трубку, заволокся, посмотрел на утесы и еще один вытащил часы. Все это мешало мне следить, однако в гробе гробов я покумекал: «Давай и бес с ней, если и галлюцинация!Буду смотреть». Чудовище, извиваясь настолько же, будто и плывущие ехидны, небыстро поплыло в палестину дельфинов. Они тотчас исчезли.
Это приключилось 14 мая 1952 года. Первой моей думой, когда я несколько опамятовался в себя, было: надобно безотлагательно спуститься задушевнее к дрожу. Однако сверху, со утесы, мне было образнее, а если бы я пошел долу, то, вероятно, какая утес затворила бы от меня чудовище или оно могло исчезнуть. Я остался на старом месте. Я видал всеобщие очертания, однако не заприметил частностей. Я, примерно, не видал у чудовища глаз, ага и будто под водой я мог их видать?Прогнав дельфинов, а может быть, и не кумекая за ними гнаться, чудовище свертелось в клубок, и течение понесло его опять вправо. Оно вновь стало напоминать на карий камень, поросший водорослями.
Отнесенное до средины бухты, будто один к тому месту или грубо к тому, где я завидел его впервинку, чудовище вновь раскаталось и, обернувшись в палестину дельфинов, вдруг подняло над водой голову. Башка в размер размаха десниц похожа была на змеиную. Глаз я отчего-то не видал, из чего можно заключить, что они были крохотные. Подержав минуты две голову над водой - с нее стекали большущие капли воды - чудовище визгливо обернулось, повесило голову в воду и бойко уплыло за утесы, замыкающие Сердоликовую бухту.
Я посмотрел на часы. Было без трех минут час. Я следил за чудовищем 40 минут с небольшим. Справа вздымаются утесы больно крутые, и в соседнюю бухту влететь было невозможно. Я поспешил домой». Завиденное подтолкнуло Всеволода Иванова на розыски сведений о безвестном существе. Вот что ему удалось выведать.
«Мария Семеновна Волошина(баба знаменитого русского версификатора и художника Максимилиана Волошина. - Авт.), какая была хранительницей всех коктебельских преданий и обычаев, рассказала вот что. В 1921 году в местной феодосийской газете была выстукана заметка о том, что в районе горы Карадаг взялся «огромный гад» и на его поимку выслана... рота красноармейцев. О величине «гада» не сообщалось, дальнейших сведений о его судьбине не печаталось. Максимилиан Волошин командировал вырезку о «гаде» Михаилу Булгакову, и она возлегла в основу повести «Роковые яйца». Кроме того, Мария Волошина болтала, что в поселке тоже видали «гада», однако недавно, а знает детали... баба искусствоведа Габричевского, какая жительствует в Коктебеле безвыездно».
Всеволод Иванов разыскал Габричевскую, и она рассказала беллетристу о необычном случае. Бессчетно позднее, уже в 1986 году, крымский краевед Н. Лесина уточнила этот рассказ со слов непосредственной участницы тех событий, колхозницы Варвары Кузьминичны Зозули и ее внучки.
Колхозница Варвара Зозуля ходила за хворостом на Карадаг, к мысу Мальчин. Там и столкнулась с невиданным звериным. Ее первые слова, произнесенные на украинском языке, были: «Скільки років жительствую, а такового не бачила!» Приключилась эта история взаправду в сентябре 1952 года, что сходится с рассказом Габричевской. Итак, Варвара Кузьминична Зозуля, коей в 1986 голу было уже 80 лет, выступала по спуску к утесе. Утес эта у самой тропы, в нескольких метрах от моря. Там негромкое нагретое пункт. Там «оно» дрыхало. Варвара Кузьминична, встретив «гада» за нагромождение хвороста, чуть на него не настала.
Звериное очнулось и подняло голову. «Господи мой!Таковая крохотная головка, бельма на меня выкатила. Головка крохотная, шея тоненькая, а отдаленнее - горб, будто столб, гладкая. Высоко-высоко возвысилась головка. Восстало оно надобно мною, ахнуло хвостом, когда вставало...». Баба отодвигалась, отмахиваясь веревкой. «А будто стала на него мотать, оно взялось разматываться, будто клубок. Сколько там метров, не знаю. Впоследствии оно пошло к морю». «Оно», по утверждению информатора, владело исподние и верхние конечности - «руки, ноги». И голос - писк.
А вот рассказ знаменитого беллетриста Всеволода Иванова о том, что приключилось с ним в Коктебеле. «Дельфины стайкой передвигались по бухте влево. Надлежит быть, туда передвигалась кефаль. Я перебросил бельма вправо и будто один посередине бухты, метрах в 50 от берега, заприметил большенный, 10-12 м в окружности, камень, обросший бурыми водорослями.
Покуривая трубку, я взялся следить за калачиком водорослей. Течение, по-видимому, обострялось. Водоросли взялись терять кругловатую конфигурацию. Клубок удлинялся. В половине его показались разрывы. А затем...
Затем я тяни задрожал, поднялся на ноги и засел, словно дрожа, что смогу напугать «это», если буду стоять на ногах.
Я посмотрел на часы. Было 12.15. Стояла почитай абсолютная безмолвие. Всего позади меня, в долине Гяур Бах, чирикали галки. Моя трубка усиленно чадила. «Клубок» развертывался. Раскатался. Вытянулся. Я все еще находил и не находил «это» водорослями, до тех нор, доколе «оно» не двинулось против течения. Это существо волнообразными движениями плыло к тому месту, где были дельфины, то жрать с изнаночной сторонки бухты. По-прежнему было негромко. Натурально, что мне опамятовалось залпом же в голову: не галлюцинация ли?Я вновь посмотрел на часы: было 12.18.
Реальности виданного мной мешало дистанция, глянец солнца на воде, однако вода была сквозистая, и оттого я важнее видал тела дельфинов, какие были вдвое отдаленнее от меня, чем чудовище.
Оно было большуще, больно большуще, метров 25-30, а толщиной со столешницу письменного стола, если ее завернуть боком. Оно было под водой на полметра-метр и, мне будто, было плоское. Исподняя доля его была, по видаемому, белокипенная, как позволяла осмыслить это глубина воды, а верхняя - темно-коричневая, что и позволило мне встретить его за водоросль. Наше воспитание, не приучившее нас к появлению чудес, тотчас же взялось мешать мне. Я взялся с мысли: не галлюцинация ли это?
Нащупал горячую трубку, заволокся, посмотрел на утесы и еще один вытащил часы. Все это мешало мне следить, однако в гробе гробов я покумекал: «Давай и бес с ней, если и галлюцинация!Буду смотреть». Чудовище, извиваясь настолько же, будто и плывущие ехидны, небыстро поплыло в палестину дельфинов. Они тотчас исчезли.
Это приключилось 14 мая 1952 года. Первой моей думой, когда я несколько опамятовался в себя, было: надобно безотлагательно спуститься задушевнее к дрожу. Однако сверху, со утесы, мне было образнее, а если бы я пошел долу, то, вероятно, какая утес затворила бы от меня чудовище или оно могло исчезнуть. Я остался на старом месте. Я видал всеобщие очертания, однако не заприметил частностей. Я, примерно, не видал у чудовища глаз, ага и будто под водой я мог их видать?Прогнав дельфинов, а может быть, и не кумекая за ними гнаться, чудовище свертелось в клубок, и течение понесло его опять вправо. Оно вновь стало напоминать на карий камень, поросший водорослями.
Отнесенное до средины бухты, будто один к тому месту или грубо к тому, где я завидел его впервинку, чудовище вновь раскаталось и, обернувшись в палестину дельфинов, вдруг подняло над водой голову. Башка в размер размаха десниц похожа была на змеиную. Глаз я отчего-то не видал, из чего можно заключить, что они были крохотные. Подержав минуты две голову над водой - с нее стекали большущие капли воды - чудовище визгливо обернулось, повесило голову в воду и бойко уплыло за утесы, замыкающие Сердоликовую бухту.
Я посмотрел на часы. Было без трех минут час. Я следил за чудовищем 40 минут с небольшим. Справа вздымаются утесы больно крутые, и в соседнюю бухту влететь было невозможно. Я поспешил домой». Завиденное подтолкнуло Всеволода Иванова на розыски сведений о безвестном существе. Вот что ему удалось выведать.
«Мария Семеновна Волошина(баба знаменитого русского версификатора и художника Максимилиана Волошина. - Авт.), какая была хранительницей всех коктебельских преданий и обычаев, рассказала вот что. В 1921 году в местной феодосийской газете была выстукана заметка о том, что в районе горы Карадаг взялся «огромный гад» и на его поимку выслана... рота красноармейцев. О величине «гада» не сообщалось, дальнейших сведений о его судьбине не печаталось. Максимилиан Волошин командировал вырезку о «гаде» Михаилу Булгакову, и она возлегла в основу повести «Роковые яйца». Кроме того, Мария Волошина болтала, что в поселке тоже видали «гада», однако недавно, а знает детали... баба искусствоведа Габричевского, какая жительствует в Коктебеле безвыездно».
Всеволод Иванов разыскал Габричевскую, и она рассказала беллетристу о необычном случае. Бессчетно позднее, уже в 1986 году, крымский краевед Н. Лесина уточнила этот рассказ со слов непосредственной участницы тех событий, колхозницы Варвары Кузьминичны Зозули и ее внучки.
Колхозница Варвара Зозуля ходила за хворостом на Карадаг, к мысу Мальчин. Там и столкнулась с невиданным звериным. Ее первые слова, произнесенные на украинском языке, были: «Скільки років жительствую, а такового не бачила!» Приключилась эта история взаправду в сентябре 1952 года, что сходится с рассказом Габричевской. Итак, Варвара Кузьминична Зозуля, коей в 1986 голу было уже 80 лет, выступала по спуску к утесе. Утес эта у самой тропы, в нескольких метрах от моря. Там негромкое нагретое пункт. Там «оно» дрыхало. Варвара Кузьминична, встретив «гада» за нагромождение хвороста, чуть на него не настала.
Звериное очнулось и подняло голову. «Господи мой!Таковая крохотная головка, бельма на меня выкатила. Головка крохотная, шея тоненькая, а отдаленнее - горб, будто столб, гладкая. Высоко-высоко возвысилась головка. Восстало оно надобно мною, ахнуло хвостом, когда вставало...». Баба отодвигалась, отмахиваясь веревкой. «А будто стала на него мотать, оно взялось разматываться, будто клубок. Сколько там метров, не знаю. Впоследствии оно пошло к морю». «Оно», по утверждению информатора, владело исподние и верхние конечности - «руки, ноги». И голос - писк.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Топ новостей
Наши партнеры
Опрос
Как вам сайт?^