- Питания?Ах, ага. Давай, супы, каши там. Овощи. Мясо – однако не всякий девай. Всегдашний, в всеобщем.
- А если вкусненькое – то что предпочтете?
- Давай, я апельсины обожаю, мороженое, конфеты шоколадные тоже боготворю.
- Ага!Боготворите!Значит, умеете болтать «люблю»!
- Дудки, вы меня не осмыслили. Я людам не умею болтать «люблю».
- А зачем?Зачем, будто вы кумекаете?
- Давай, не знаю. Я к вам за этим и опамятовалась. Дабы вы нашли, зачем.
- Понятненько. Настолько, милочка. Дышите!Абсолютнее дышите!Ага что ж вы настолько напружились?
- Не могу я абсолютнее дышать. У меня дыхание перехватывает.
- Настолько и запишем: не позволяете себе дышать абсолютной грудью. Ныне не дышите. Не дышите… Не дышите… Все, можно. Похоже, у вас это привычное состояние – не дышать?
- Зачем?Ага я вроде дышу.
- Вот собственно, «вроде». А на самом деле – настолько, внешность ладите. Вы ж опасаетесь отвориться. Вы ж все ощущения в себе зажимаете. Не вручаете им проявляться!
- Давай, это же неблагопристойно, когда ощущения напоказ. Я вам что, «эмо», что ли?Барышня должна быть подавленной, не демонстрировать своих эмоций.
- А будто вы кумекаете, куда они деваются?
- Кто?
- Эмоции ваши?Бешенство, оскорбление, зависть?Они же случаются?
- Дудки!Дудки!Это аховые ощущения. Я их подавляю в самом плоде.
- Вот, милочка, и объяснились ваши проблемы с дыханием. Накопили, разумеешь ли, в себе плодов. Вся бюст задавлена. То-то вам и не дышится мертво.
- Погодите, доктор!Вы что же, советуете на людах срываться?
- Вовсе дудки, милочка. Ничего я такового вам не рекомендовал. Однако ощущения подавлять – это злодеяние по взаимоотношению к себе.
- А будто тогда, будто с ними поступать?
- Признавать, что они бытуют. Величать их по именам. И дозволять им быть. Временами этого довольно, дабы бешенство тут же улегся, а оскорбление улетучилась.
- Не может быть!
- Это мой рецепт. Хотите применяйте, хотите – отдаленнее обиды глотайте. Всякий пациент сам решает. Давайте-ка я вам брюхо пощупаю. Настолько больно?А вот настолько?
- Ой, не то дабы больно. Однако антипатично как-то. Аж в хребет отзывается.
- Выходит, у вас тут неприятности складированы.
- Ой, а вот тут, под ложечкой, вообще бедственно!Будто камень какой-то.
- Давай, это вы, будто говорится, камень за пазухой ходите. Небось затаили злобу на кого-то?
- Ох, я и не знаю. Однако тянет-то будто!
- Абсолютно с вами согласен, бедственный груз. Рекомендую с ним проститься. С годами он всего бедственнее становится – на него ведь всякий негатив налипает, свойство у него таковое.
- Ладно, благодарствую. Я впоследствии с камнем разберусь. Однако сейчас я ведь не за этим. Я не умею болтать «люблю».
- А что вам мешает?
- Ох, не знаю. Что-то мешает. Я как-то… стесняюсь.
- Стесняетесь!Значит, узко вам. И не мудрено: у вас же все ощущения зажаты!Амуры – она ощущение безвозбранное, властное, будто птица. А где же ему в вас раскататься?
- Однако зачем?Зачем у меня ощущения зажаты, в чем девало?
- Настолько мы и пытаемся найти, милочка!Дайте-ка я вас простучу.
– Ай!Ой!Не надобно!Изволь, не колотите!Мне боязно!
- Настолько, значит, и до трепетов ваших достучались. Слава тебе, господи!Однако ведь вам не больно?Чего опасаетесь?
- Валяйся дрожу!Не алкаю, дабы больно!
- Воооот… А от чего случается больно?
- Когда зашибешься. Когда обожжешься. Когда упадешь. Когда неосмотрительно себя ведешь. Когда задеваешь что-нибудь!От изощренных углов – больно больно.
- Милочка вы моя!Настолько вы опасаетесь боготворить!
- Я?Дрожу???А при чем тут…
- Ага амуры же и жрать – пламенный полет!!!Неужели дудки?Она заключается из взлетов и падений, из крутых виражей, из столкновений. И изощренных углов не избежать – надобно попросту научиться их затушевывать или обходить. Амуры не может быть бережливой!И если вы жара опасаетесь – давай будто вы в себе амуры разожжете?«Жар любви» – слышали таковое?
- Доктор… Я знаю. Было это все у меня. Случалось. И полет был, и жар любви. И синяки, и шишки, и даже кровоточивые раны. Вначале подобный взлет – что попросту дух захватывало!Впоследствии таковое приземление, что еле в гору себя сконцентрировала!В всеобщем, обожгла меня амуры.
- И ныне вы боитесь…
- Ага. Я дрожу. Дрожу, что не осмыслят. Отвергнут. Обманут. Оскорбят. Ранят. Я вяще не выброшу. Это настолько больно!Сердце в клочки!
- Вот вы и зажали свои ощущения. Защитили себя со всех сторонок от вероятной валяйся. И оттого вам нелегко взговорить «люблю»… Вы попросту опасаетесь!Опасаетесь валяйся. И что сердце издерется в клочки.
- Ага, ага, ага. Настолько оно и жрать. Я алкаю боготворить!Я больно алкаю!Однако больно дрожу!Помогите мне, доктор!
- Не волнуйтесь, милочка. Ваша заболевание не летальна, а больно даже излечима. И рецепт безыскусный. Научитесь боготворить себя.
- И?
- И все. Если вы будете боготворить себя – вы никому не позволите себя изранить. И сами себе вреда не причините неосмотрительными деяниями. Вы будете выбирать всего самое важнейшее, самое здоровое для вас. Вы будете безошибочно находить то, что сделает вас еще безоблачнее. И никто, никто не сможет вас оскорбить или задеть!Потому что вы будете возвышеннее этого.
- Но… сходит, сейчас я себя не боготворю?Настолько, что ли?
- Уже начинаете!Иначе бы вы ко мне не опамятовались. Вы уже стали о себе беспокоиться – а это важнецкий знак.
- А… будто это – боготворить себя?
- Для азбука возьмитесь к себе вслушиваться. К своим вожделениям, ощущениям. А то вас что ни осведомишься – «не знаю», «не чувствую». Если вы сами настолько небрежно к себе глядите, зачем же иные будут вас щадить?
- Однако я думала…
- А вы кумекали, если вы таковая ранимая-уязвимая, настолько вас щадить будут, крушиться, по головке отглаживать?Дудки, милочка, заблуждаетесь. И изранить будут, и уязвлять. Подобное притягивает подобное, медициной это давненько введено.
- И что же мне ладить?Будто научиться себя боготворить?
- А вы сами себя щадите, превозносите, поощряйте. Себя надобно времена от времени поощрять – знаете об этом?Не перегружайте!Не ладьте то, что не охота!Не позволяйте себя обижать!И не позволяйте себе обижаться.
- Однако будто это можно сделать, если тебе обидные вещи болтают?
- А больно попросту!Вам болтают – а вы в ответ: «Я этого не услышала!». Не можете вслух – про себя изреките. Безусловно, если вы не владеете намерения опять все это вовнутрь складывать, обиды глотать и камни за пазухой таскать.
- Дудки уж, я ныне знаю, я ныне ничем таковским грузиться не буду. Я буду себя боготворить, щадить и гнусностей не внимать.
- Давай вот и славно. Употребляйте этим рецептом – и скоро вы почувствуете, что внутри освободилось пункт для любви. Кумекаю, на этом мы можем попрощаться. Медицина свое слово взговорила, девало за вами.
- Погодите, доктор!Однако будто же оно освободится, если там столько итого?
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.