Лучшие рипы от jumo aka end

Фрагмент из рассказа «Прода» Николая Берга.


- Наши детвора взирают американские кинофильмы про геройских американок, а на деле таковских у американцев в реальности и не было. Одни мифы. У нас геройских девчонок и баб были тысячи, а кинофильмы про них не снимали.
- Киньте, снимали. Примерно ‘А зори тут тихие…’, или вот еще помню ‘Дом на семи ветрах’. Про кавалерист-девицу Дурову – ‘Гусарская баллада’.
- Давай а за заключительные лет тридцать что?– плющит меня спросом музейный работник.
- А вы бы если б были сценаристом – что бы написали?Чтоб кино снимали?
- Ага уж всяко не ‘Обитель злобна – 1, 2, 3, 4 и настолько дальше!– медлительно начинает закипать слабейший всегдашне музейщик.
- Фантазии бы не хватило?– с сочувствием подначивает Енот.
- Тут моей фантазии вовсе не надобно!У нас таковое случалось, что и никакой борзописец не придумает!Ага я даже не могу настолько залпом взговорить – за кого схватываться!Я же болтаю – тысячи героинь были.
- А вручайте алкая бы троих. И чтоб зрелищные эпизоды.
- Один плюнуть. Завертывайте персты!

- Завертываем!
- Нина Павловна Петрова. Абсолютный кавалер ордена Славы. Ленинградка, спортсменка…
- Комсомолка, краля – подхватывает омоновец.
- Ага вы что!Ей было 48 лет когда она опамятовалась в Куйбышевский военкомат. Натурально ее завернули, тем более она алкала быть снайпером. Нина Павловна опамятовалась в Куйбышевский военкомат Ленинграда в самом начале войны.
- Я спортсмен, бью важнее любого бойца.
- Вам 48 лет, мы не владеем лева призывать бабу в таковом годе отшили ее военкоматовские.
- Лево бороться Отчизну владеет всякий!– написала Нина Павловна основному военному комиссару, и добилась своего. Однако на фронт ее не впустили, будто стрелок-тренер воспитывала снайперов, делала их всяким премудростям – итого за времена войны – 512 снайперов подготовила, ага сотни три бойцов натаскала до ‘ворошиловских стрелков’, до фронта добилась всего уже в 1943 – и больно бойко отличилась – в уличном бою под Тарту завидела пару немцев с канистрами, какие бережливо куда-то перли, опрятно последовала за ними и настолько же опрятно пристрелила. Когда стало ясно что за дом они алкают поджигать. Очутилось – кинутый штаб егерского полка, со всеми картами, документами и катающими машинками. Это вам не катаной мотать – переиграть двух егерей, не детвора между прочим, не простая пехота. В Польше получила другой солдатский орден Славы. Надобно было свалить немцев с высотки, а на высотке три пулемета, грамотные расчеты при них – подпустили подомашнее и возложили на землю – настолько что гранатой не отхватить еще, а артиллерия своя не помошница – по своим вкатят тоже. И всей артиллерии у залегших наших очутилась пожилая баба с винтовкой. Нина Павловна невозмутимо с нескольких сот метров выбивала мозги всякому, кто вставал за машиненгевер. Таковских бравых, что хватались за забрызганные кровью камарадов пулемет наготовилась дюжина и всякий получил от Петровой пулю – в глаз, чело, лик. Когда она расстреляла расчеты пулеметов наши гансов низвергли с позиций. Будто таковая дуэль?Одной бабы – с дюжиной пулеметчиков при трех станкачах?Вливает?Ага и в Германии довела индивидуальный счет до 122 ворогов. И это не мифические цифры, всякий документально подтвержден, не то, что у германских и финских героев, что вкалывали без учета, а цифры бешеные ничем не подтверждаются.
- Вполне зачетно, даже для компьютерной игры не то что кино. Погибла она?
- Погибла – Павел Александрович грустнеет – 2 мая 1945 года ее подвозили минометчики и дурак-водитель, спьяну скорее итого, улетел в овраг. Людей кузовом и сервировало.
- Я ненавижу пьяных водителей – будет злобно высказывается крушила омоновец.
- Продолжаем!Мария Карповна Байда, санинструктор. Герой Советского Альянса. Вот она – комсомолка и краля, медсестричка. Оборона Севастополя. Помимо того, что вытянула с поля боя близ сотни раненых – с оружием, на что внимание обращаю особо, и не попросту вытянула. А еще и перевязала и подбодрила, что в обстоятельствах когда смерти сотнями возле летают, лопатятся и орут неподалеку на чужом языке даже для мужика – задачка непростая, настолько она еще в ходе выполнения этой своей тяжеленной работы набила никак не крохотнее двадцати гитлеровцев. Девчонка, двадцатилетняя. Четверых фрицев – врукопашную. И без соплей, заламывания десниц и размышлений о сушности итого сущего. Потому будто после того, что видала в ходе обстрелов и бомбежек города за людей нацистов уже не содержала. Эту нелюдь надобно было застопорить. Вот она и норовила.
- Что-то как-то уж больно непроницаемо – колеблется омоновец.
- Ага ничего особо непроницаемого – у нее машина был немецкий, оттого немцы не один заблуждались ориентируясь по звуку и считая, что бьет возле собственный. А это была Маша, никак им не своя. Еще и ухитрялась трофейное оружие приволакивать и боеприпасы с немцев снимать не забывала. И нескольких наших пленных выпустила, когда их немцы в плен гнали, она конвоиров и примогилила. Впоследствии влетела в плен – бедственно раненая, со сломанной ногой, выжила в концлагерях и когда влетела на работы к бауэру, чуть его вилами не приколола за хамство. Чудом уцелела, может и потому, что с Сопротивлением была связана тогда. Истина из-за этого же и в гестапо потрафила, начальство земляком очутился, родился на Украине и потому знакомство взялся с того, что выколотил молодой бабе половину зубов. Содержали ее в подвале, где пустотел был залит ледяной водой, а допрашивали, устанавливая у камина, настолько чтоб обжигало – давай надобно же подсушить после подвала-то…
- Погибла?
- Дудки, выжила. И замуж вышла и ребятенков опросталась и депутатом стала и почетным гражданином города-героя Севастополя. Подходит?Необычно в плане постановки сцен перестрелок и тактических уверток?
- Ага, подходит. А третья?
- Абсолютно не проблема. Александра Авраамовна Деревская.
- ГСС или кавалер Славы?
- Ни то ни иное. Однако любой Миле Йовович или там Анджелине Джоли остается всего по стойке смирно стоять. Когда в Ставрополь привезли эшелон эвакуированных из Ленинграда детей-сирот, малыши стоять уже не могли, дитрофики. Городские разобрали ребятенков по домам, осталось семнадцать самых легких, их взимать не алкали – чего там взимать, все равновелико не сходишь, всего хоронить… Всех их взяла себе Александра Авраамовна Деревская. И впоследствии продолжила. Забрала братьев и сестер тех, что были у нее. Ее детвора вспоминали впоследствии: ‘Как-то поутру мы завидели, что за калиткой стоят четыре мальчугана, меньшему – не вяще двух… Вы Деревские… мы, тетенька, слышали, что вы ребятенков собираете… у нас никого нет… папка погиб, мамка умерла… А дом наша все вырастала, таковским уж людом была наша мама, если узнавала, что где-то жрать одинокий недужный детище, то не успокаивалась, доколе не принесет домой. В гробе 1944 выведала она, что в больнице валяется истощенный мальчишка шестимесячный, вряд ли выживет. Батька погиб на фронте, мама загнулась от разрыва сердца, получив похоронку. Мама принесла малыша – василькового, худого, сморщенного… Дома его залпом возложили в теплую печку, чтоб отогреть… Со временем Витя обернулся в гладкого карапуза, какой не отпускал мамину юбку ни на минуту. Мы прозвали его Хвостиком…’
К капуту войны у Александры Авраамовны было 26 сыновей, и 16 дочерей. После войны фамилию переселили в украинский город Ромны, где для них был выделен большенный дом и несколько гектаров сада и огорода. На могильной плите матери-героини Александры Авраамовны Деревской – простая надпись: ‘Ты наша совесть, мама’… И сорок две подписи… Впечатляет?
- Ага, велико – помолчав соглашаемся мы.
- А я бы мог и продолжить, между прочим. И про девчонок из батальонов смерти и про медсестричек первой вселенский. И про дев-воительниц партикулярной войны – с обеих сторонок причем. И про Финскую. Давай а про Великую Отечественную – одних снайперш год вспоминать времени не хватит. В всякой армии была ‘девичья рота’. Можно б рассказать о Алие Молдагуловой, Татьяне Костыриной, Наташе Ковшовой, Маше Поливановой, Татьяне Барамзиной, Людмиле Павличенко или Розе Шаниной. А еще девчонки – летчицы. Те же ‘ночные ведьмы’ за времена войны со своих кукурузников по сто тонн бомб низвергнуть изловчились. А полк Гризодубовой!А танкистки?Маша Логунова, с коей то же, что с Маресьевым приключилось. Или Октябрьская, отдавшая гроши на собственный танк ‘Боевая подруга’?А связистки?Саперы?Подпольщицы?Не болтаю о тех, кто вкалывал, раздельная песня. Однако и впоследствии к слову – даже в Афгане наши девчонки себя выказали. Примерно когда наши заклятые дружки смогли обделать биологическую диверсию и была холера в Джелалабаде, оглушившая ДШБ. В Таджикистане тоже нашим дечонкам пришлось хлебнуть.