Как-то мне доверили посадить на аэроплан американца. В нашей братии(не выговорю какой)он был образным специалистом, вкалывающим в России с азбука девяностых годов, прилетая вахтовым методом один в полгода, год. По прибытии в аэропорт он сформулировал вожделение, догнаться перед полетом, показав недурное знание основ русского языка, что болтало о его уже неадекватном состоянии. До азбука регистрации было еще времена, и мы засели в один-одинехонек из аэропортовых ресторанчиков.
- Я ведь всегдашне дрыхать всего до Франкфурт, - вдруг взялся янки, обхватив кубок с виски, - там выступать пересадка и я не дрыхать до Кеннеди. Там полет, океан, я кумекать о Россия, о большенный, великий Россия.
( Эк, тебя завеяло то, видать русским патриотизмом и алкоголизмом заражаются, будто ни диковинно в России)- тут и дальше в скобках мои невысказанные мысли американцу.
- Когда я приехать сюда начальный один, меня встречал и провожал вооруженный охран.(Без «вооруженный охран» обвели был тебя в один-одинехонек момент в начале девяностых, подели бы еще в аэропорту). Гостиничный номер вся ночь названивал гулящая.(Верно, все-таки неодинаковые девки, «интердевочки» - кличка валютных девок в девяностые)Всю город дудки мест жрать еда, взять предмет,(Не было в начале девяностых благопристойных ресторанов и магазинов в городе), за всякий товар выступай в жуткий базар.(Наверно на базар наш ходил, за зубной пастой и туалетной бумагой, это и сейчас будет антипатичное пункт, тут я с ним согласен). У людей на улиц всех суровый лик. Усмешка дудки.